Рекомендуем почитать

«Им воспетое Ставрополье»

Литературный мир Ставрополья – это мир безграничных разнообразных чувств, это разнообразие жанров и художественно-изобразительных средств, это большое количество имен непохожих друг на друга поэтов и писателей.

Любовь к своему краю, его красоту и бескрайние просторы воспели многие талантливые и яркие поэты и писатели, наши земляки. Это яркие творческие личности, каждый из которых достоин отдельной страницы в истории региональной литературы. Каждый не только заслужил почет и уважение, но и обрел своих постоянных, преданных читателей.

Один из этих писателей – Вадим Сергеевич Чернов.

Вадим Сергеевич Чернов был не просто журналистом, литератором и писателем, он ещё был и путешественником. Объездил весь Дальний Восток – от Хабаровска до Находки, добрался до Курильских островов. Побывал в Красноярском крае на перекрытии реки Енисей, поднимался на Ала-Тоо. Он родоначальник фантастики на Ставрополье – первый из писателей обратился к этому жанру в своих романах «Космические парадоксы», «Судьба близнецов» и рассказе «Возвращение Джона Хилтона

Его путь в литературу был долгим и непростым. Родился В. С. Чернов 30 августа 1934 года в городе Армавире в семье с давними казачьими корнями. Его прадед Иван Чернов был конвойным казаком у путешественника Н. М. Пржевальского, участвовал в двух его экспедициях в Центральную Азию, и в раннем детстве Вадим заслушивался рассказами прадеда о природе дальних краёв, диковинном животным мире Азии. Дед был атаманом, после революции возглавлял контрразведку у Фрунзе, имел награды, но позже отошел от революционных битв и уехал на Дальний Восток. Отец в Великую Отечественную войну дошел до Берлина, получил тяжелое ранение и прожил недолго. Сына воспитывала мать.

В годы эвакуации Чернов с родными жил в Средней Азии, в Пржевальске, где и слушал захватывающий дух рассказы прадеда Ивана о своих странствиях. После эвакуации семья вернулась в Ставрополь, где будущий писатель окончил среднюю школу № 3.

Несмотря на рано проявившуюся склонность к литературному творчеству Чернов поступил на геологический факультет политехнического института, но стеснённые материальные условия не позволили закончить обучение, и он пошел работать разнорабочим на стройку, чтобы помогать семье. В 1953 году Вадим Сергеевич поступил на историко-филологический факультет Ставропольского педагогического института. В годы студенчества увлёкся велосипедным спортом, благодаря упорству и настойчивости добился заметных результатов. Занятия спортом подсказали позднее сюжет повести «Сто пятая жизнь Акбара». После института Чернов участвовал в строительстве химкомбината в Невинномысске, затем работал в краевых газетах.

В 1959 году Чернова направили на учёбу в Центральную комсомольскую школу на отделение журналистики.

К 1962 году в ряде издательств вышло несколько книг В. Чернова, а в 1963 году он был принят в Союз писателей СССР, в том числе по рекомендации С. Бабаевского. В годы учебы в Москве Вадим Сергеевич познакомился со многими известными писателями и журналистами – В. А. Кочетовым, В. М. Шукшиным и другими. Это были своеобразные университеты, позволившие окрепнуть дарованию молодого прозаика.

Став членом Союза писателей СССР, В. С. Чернов целиком посвятил себя литературному творчеству. Он работает разнорабочим, грузчиком, приемщиком крабов на Дальнем Востоке и Камчатке, едет на Крайний Север, в Сибирь, в горы Алатау, изучает родное Ставрополье. Многое из увиденного и пережитого позже воплотится в его романах, повестях, рассказах и очерках.

Одна за другой выходят из печати его книги – «Сто пятая жизнь Акбара», «Возвращение к детству», «Оранжевый день», «Свирепый марсианский бог», «Королевский краб» и другие. Они с большим интересом воспринимались читателями и товарищами по писательской организации.

Герои произведений Чернова обладают сильными характерами, нравственной цельностью, содержательностью взглядов. И каждое из повествований проникнуто искренней любовью автора к своей Родине, большой и малой, к природе, которую он знал и любил, к людям, с которыми довелось повстречаться.

В 1979 году он закончил высшие литературные курсы при Литературном институте им. А. М. Горького.

Любимым своим произведением В. С. Чернов называет повесть «Сто пятая жизнь Акбара», которую высоко оценил Л. Соболев: «Автору этого произведения чуть больше 25 лет. Его повесть лаконична, как «Старик и море». Недаром Вадим Чернов и бороду носит…» Это был первый безусловный успех. Позже были «Возвращение к детству», полные впечатлений о море «Оранжевый день» и «Королевский краб».

В. С. Чернов всегда был человеком увлекающимся и умеющим увлечь других, пробудив интерес к новому. Он работал в «Молодом ленинце», заведовал отделом районной газеты, редактировал многотиражку, много сделал для ставропольской журналистики. И всегда изучал людей, их дела, характеры, поступки. Увлечённо и энергично крепил творческие связи писателей Ставрополья и Карачаево-Черкесии, занимался художественным переводом.

На Северном Кавказе, в Ставрополе и Москве издано более 20 его книг.

В 1990 году вышла из печати повесть В. С. Чернова «Золотой клевер на зеленом поле», над которой автор работал более 20 лет. Повесть во многом автобиографична. Читатель сопереживает ее герою Ф. Карамзину в годы его тяжелого военного детства, репрессий, в период взросления. В повести с любовью показан Ставрополь, о котором автор пишет: «Для меня нет места на земле прекраснее, чем голубой город Ставрополь. Я люблю его и отношусь к нему, как к живому существу…». В повести четко прослеживается авторская позиция: человек при любых обстоятельствах должен оставаться честным перед собой и людьми, не бояться отстаивать свои принципы, не ломаться под ударами судьбы.

В последние годы В. С. Чернову, как и многим другим ставропольским писателям, живется не просто, но он верен своим нравственным ориентирам.

Потомственный казак и православный человек Чернов много внимания уделял возрождающемуся казачеству, редактировал «Ставропольский казачий вестник», где по его инициативе выходила рубрика «Православное слово», преподавал в воскресной школе при Андреевском соборе.

Творчество ставропольского писателя Вадима Чернова, автора многочисленных повестей, рассказов, очерков, эссе, публицистических статей, широко известно не только в Ставропольском крае, но и в России, его произведения всегда отличались глубиной и искренностью, несомненным литературным дарованием.

Известный ставропольский писатель Владимир Семенович Дятлов родился 27 июля 1924 года в Майкопе. Отец его, Семен Степанович, как активист и относительно грамотный человек, стал председателем сельского совета в кубанской станице Тульской, а когда образовывались колхозы, возглавил машинно-тракторную станцию, престижное предприятие того времени.

Мать, Мария Павловна, работала в станичном доме для приезжих.

Супружеские отношения родителей Володи Дятлова были разрушены отцом, ушедшим из семьи. Мария Павловна вместе с сыном уехала в Гагры – там, казалось, жизнь будет легче. Но надежды на дешевые морские продукты не оправдались.

Разделяя долю матери, Владимир решил идти работать и учиться в вечерней школе. Но что он мог делать в свои неполные четырнадцать лет? Гагрский порт не вышвырнул мальчишку, а, наоборот, приютил его.

– Даже была определена профессия, – вспоминал Владимир Семенович Дятлов, уже став писателем. И когда его спрашивали, где он работает, то Володя отвечал – на ККП, что означало «кто куда пошлет». Он выполнял разные поручения типа «принеси», «отнеси», «подай», «узнай». Не стыдясь этих побегушек, Владимир Дятлов набирался сил.

Потом работал грузчиком, матросом на грузоперевозных судах и баржах, продолжая учиться в школе рабочей молодежи.

В первые дни войны Владимир Дятлов пытался уйти добровольцем на фронт, но не сумел убедить работников военкомата в том, что и подростки могут защищать Отечество. В 1941 году война докатилась до Черного моря. Не раз В. Дятлов был под бомбежкой немецкой авиации. Шесть судов, на которых работал матрос Дятлов, ушли под воду. Выжить помогло умение хорошо плавать.

В осенние дни 1942 года, после окончания десятилетки, Владимира Дятлова призвали на службу и направили в Севастопольское военно-морское училище. С приближением немцев оно было эвакуировано в Грузию.

Обстановка на Северном Кавказе была чрезвычайно сложной. Немцы теснили наши воинские подразделения и стремились как можно быстрее овладеть нефтяными запасами Кавказа. В связи с этим курсантов училища из Тбилиси перебросили в район Моздока. Здесь оказался и Владимир Дятлов. Его, как много раз побывавшего под бомбежкой, назначили командиром отделения.

«Для нас, неопытных, не видавших смертей, затяжные бои под Моздоком были сущим адом. Из 120 курсантов-бойцов в живых осталось тринадцать», – вспоминал В. С. Дятлов. Потом были Сталинград, Смоленск, Орша, освобождение Белоруссии.

После ранения сержант Дятлов был направлен на учебу в Ленинградское артиллерийское училище, которое закончил уже после войны. Дальнейшую службу продолжал на Дальнем Востоке.

Через 12 лет капитан Дятлов ушел в отставку. Это было связано с сокращением личного состава Советской Армии. Бывшему артиллеристу не надо было осваивать новую профессию. Он стал топографом. Побывал на Камчатке, в Заполярье, а потом вернулся в Абхазию. В гагрском порту работы не нашлось, и по просьбе жены, ставропольчанки Ирины Георгиевны, семья перебралась на Ставрополье. Здесь Владимир Семенович стал журналистом. Работал в газете «Советская Калмыкия», в ряде районных газет, был литсотрудником, секретарем, заведующим отделом. Работа в газете требовала оперативности. Мотался В. Дятлов по фермам и полевым станам колхозов и совхозов, впитывал всё, что видел, что слышал от собеседников, изучал проблемы в хозяйствах и всё необходимое записывал в путевые блокноты. Эти записи понадобились для написания проблемных статей, первых рассказов и первой своей повести «Тайна Белой церкви», которую первоначально он назвал «Кроты». По совету поэта Игоря Романова название повести изменил. Повесть написана в жанре детектива. В ней В. Дятлов рассказал о том, как в советском тылу «окопалась» группа немецких разведчиков. Нашим чекистам не сразу удалось обезвредить ее. Потребовались время и знания, напряженные размышления и отвага, прежде чем были успешно выполнены все действия по ликвидации врага. Повесть сразу нашла своего читателя.

Вскоре была написана новая повесть «Если ты человек». Здесь и блокадный Ленинград, и послевоенное Ставрополье, и чистая душа Галины – русской женщины, богатой чувством сострадания. Она, мне кажется, является душой всей повести, совершившая нравственный подвиг по спасению отчаявшегося безногого инвалида Великой Отечественной войны. В повести заложены жизнеутверждающие начала.

Явлением в литературной жизни края стал первый роман В. Дятлова «Чистая сила».

В этом романе современники В. С. Дятлова, их дела и заботы. Хорошо зная сельскую жизнь, писатель создает образ сильного, твердого Сергея Воронцова, знающего, что нужно делать в хозяйстве для его процветания. Молодой колхозный агроном не пугается конфликтов, не уходит от споров с председателем колхоза, смело отстаивает свои позиции, и это приносит пользу. Воронцов утверждает, что кормилица земля любит честно работающих на ней тружеников, что землю необходимо любить, относиться к ней бережно, думая о дне грядущем, заботиться о ней, не забывая истин хозяйствования, и только тогда будут успехи и улучшение жизни людей.

Роман «Чистая сила» – широкое и достаточно сильное в художественном отношении полотно. Уже с его публикацией В. С. Дятлов поднялся на уровень известных писателей-деревенщиков России Ф. Абрамова, Е. Носова и других. Роман «Чистая сила» издавался в Ставрополе и в Москве. По нему был поставлен спектакль, который несколько театральных сезонов шел в краевом драматическом театре.

Сельская тема захватила В. С. Дятлова и стала в его творчестве основной. Теперь он обращается к ней в повести «Поединок на хуторе Рогатом», опубликованной в очередной своей книге «Степные острова». Особенно заметным героем повести является Иван. Молодой бригадир сменил умершего бригадира-фронтовика Ржевского и оказался в затруднительном положении. Ивану нелегко доказать, что и он будет делать всё для хуторян. Но любовь колхозников к бывшему бригадиру, уважение к его памяти стоят на пути его признания. Против него работают интриганы, заговорщики. Однако бригадир мудр, целеустремлен. При полной отдаче сил делу он находит пути устранения всехуторского недоброжелательного отношения к себе. В. С. Дятлов стал хозяином сельской темы на Ставрополье.

В новом романе «Зона риска» В. С. Дятлов создает запоминающиеся образы, наделяя их ценными качествами жизнелюбия и жизнеутверждения. Писатель бережно относится к каждому персонажу. Роман вновь о людях села.

В статье «Целители» о творчестве В. С. Дятлова ставропольский писатель В. Белоусов впервые подметил, что у многих персонажей произведений писателя целительные натуры.

Он пишет: «Иван сумел исцелить людей от болезни недоверия к начальству (повесть «Поединок на хуторе Рогатом». – В. Х.), как Галина в повести «Если ты человек» исцелила Федора от неверия в себя. Оба взяли на плечи нелегкую ношу, обоим пришлось преодолеть сопротивление, оба не отступили… В этот же ряд по праву может быть поставлена арбичка Женька из рассказа «Человек Евген». Сюжетное построение этого рассказа найдено писателем в одной из чабанских бригад, где в домике живут всего три человека. Но и в таких местах есть светлая любовь, переживания, тяжелый труд до самопожертвования, конфликт с председателем колхоза Прохорчуком, машину которого остановила Женька, бросившись почти под колеса, чтобы председатель увез тяжелобольного.

Рассказ «Человек Евген» ведется от лица арбички Женьки – тонкой натуры, настоящей сельчанки, умеющей оценить доброту и проявить заботу о человеке, а еще – не просмотреть поэтическую красоту, в которой она живет.

В. С. Дятлов вкладывает в ее душу вот какие слова: «Дом наш рядом с кошарой, будто плот, лег на ровность земную и уже который год плывет. Плывет вслед за облаками, но степь все не кончается, только солнце над нею светит, дожди иногда льют, бывает – метели воют. Так и плывем…»

Писатель В. Белоусов в упомянутой статье «Целители» пишет: «…А если вспомнить Сергея Воронцова, героя романа «Чистая сила», который взялся врачевать недуги целого колхоза, то можно увидеть не только четкий замысел в формировании сборника повестей и рассказов («Степные острова»), но и ясную линию в творчестве писателя Владимира Дятлова, его приверженность к людям определенного склада, которых я бы назвал целителями…»

Владимир Семенович Дятлов любил слово, владел говором южанина, мог разразиться словами крутой заварки, мог до тонкости выписать состояние человеческой души, изобразить словесный пейзаж.

Вот, например, в романе «Чистая сила»:

«… Над степью небо, сизое от жары…
Палит и палит солнце. Даже выносливые сорняки, поселившиеся в множестве вдоль дорог, поникли, сжали листья в морщинистые кулачки.
И ветра нет. Выдохся в этой несусветной духоте.
…Жарко».

На Ставрополье в разные годы рождались и жили драматурги. Вспомним несколько имен: А. Славянский, Т. Холодный, А. Первенцев, К. Охлопков, П. Мелибеев, В. Туренская. В этот ряд можно вписывать еще десятки фамилий, чьи пьесы ставились в Ставрополе, Москве, Ленинграде и в десятках других городов страны.

В этом ряду и Владимир Степанович Дятлов. Многие ставропольцы хранят в памяти постановки краевого драматического театра по произведениям В. С. Дятлова «Чистая сила», «Неудобный человек», «Строптивая Любовь». Их посмотрел и московский зритель. В. С. Дятловым написан киносценарий для «Мосфильма» – «Февральские окна».

Я думаю, что Владимир Семенович Дятлов мог бы сам стать прототипом любого романа или повести.

Он был хорошим сыном, мужем, отцом, дедушкой. У него три дочери и семь внуков и внучек. Он любил выращивать на подоконнике огурцы и помидоры. И это у него получалось, как у опытного овощевода.

«… И руки у него были золотыми», – так сказал о В. Дятлове поэт Игорь Романов. И продолжил: «Он мог отремонтировать и фотоаппарат, и пишущую машинку, и сделать из черно-белого телевизора цветной».

В годы войны и в послевоенные годы В. С. Дятлов был награжден многими государственными наградами: орденами Отечественной войны I степени и Красной Звезды, медалями «За отвагу», двумя – «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией», «За доблестный труд» и еще девятью другими.

Благодаря таким людям, как Владимир Семенович Дятлов, Россия остается собой.

Валентин Данилович Марьинский (литературный псевдоним Валентина Растеряева) родился в 1924 году в станице Марьинской на Ставрополье. Здесь же в 1941 году окончил десятилетку.

С 1942 года находился в рядах Советской Армии. Участвовал в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Был дважды ранен. Последнее время службы в армии провел в красноармейском ансамбле песни и пляски — членом творческой группы.

Демобилизовавшись из армии, вернулся на Ставрополье. Сдал экстерном экзамены на физико-математическое отделение учительского института. Работал сельским учителем.

В 1948 году В. Марьинский поступил в Ленинградский университет, откуда по рекомендации Ставропольского отделения Союза писателей был переведен в литературный институт им. Горького при СП СССР.

По окончании института сотрудничал в газете «Ставропольская правда».

Стихи В. Марьинский начал писать в годы войны. С 1947 года его произведения систематически печатались в газетах, альманахах, журналах, сборниках.

Первая книга стихов поэта «Мы за мир!» вышла в 1952 году на Ставрополье. В 1954 году вышла книга «Сердце поет». Стихотворения, написанные поэтом за последние годы жизни, вошли в сборник «Любовь и ненависть».

Валентин Марьинский — член Союза писателей СССР.

Третьего января 1962 года вышел очередной номер газеты «Литература и жизнь». Номер как номер. Но необычно то, что читателей в этом номере больше всего привлекали стихи. Стихи ставропольского поэта Валентина Марьинского.

Исключительное внимание, с каким писатели воссоздают бытовые подробности войны, каждодневные будни фронта и тыла, обыкновенные в своей непроизвольности и человечности чувства и мысли обыкновенных людей, их житейские пристрастия и антипатии, то есть все то, что как бы и не имеет прямого отношения к бою, к главной солдатской работе,— вот это жадное внимание вроде бы к несущественному, к сопутствующему войне дает основание говорить о значительности и величии фронтовой  природе героизма Валентина Марьинского.

О стихотворении «Не пришедший с войны» тепло отозвался Константин Симонов. Через четыре года он в письме к автору повторил свою высокую оценку:

«…Когда я заново прочел Вашу балладу, у меня снова мороз подрал по коже, как тогда, когда я читал ее первый раз несколько лет назад, и снова вслух захотелось читать ее первому попавшемуся человеку… Повторяю, Ваша баллада произвела на меня, когда я прочел ее впервые, и производит сейчас самое сильное впечатление. Мне вообще кажется, что это одно из самых сильных стихотворений о войне, которые мне довелось читать после войны в нашей поэзии…»

Баллада командиру роты,
фамилия которого неизвестна.

За стеною, который не ведая год,
Человек, не вернувшийся с фронта, живет.
За высокой кирпичной больничной стеной
Слышен крик по ночам: «В наступленье!
За мной!»

«Не робейте, ребята! Ребята, вперед!» –
Слышен крик вот уже восемнадцатый год.
Спит земля... людям видятся добрые сны.
Но не спит человек, не пришедший с войны.

Говорят доктора, наклонившись над ним:
«Трудный случай, наверное, неизлечим».
Задыхаясь в бреду, восемнадцатый год
Командир в наступление роту зовет...

А на стенке – часы безмятежно стучат,
А солдаты давно дома с женами спят.
Все окопы высокой травой заросли.
Тишина, только пение птичье вдали.

Лишь за этой стеной, за тяжелой стеной,
Бьется, мечется голос: «За Родину, в бой!»
Лишь один человек, только ночь настает,
Тянет руку вперед – в наступленье зовет.

Он с тревогой глядит на спокойных врачей.
Он не в силах фамилии вспомнить своей.
Где он жил? Где он рос? Где родные его? –
Неизвестно в больнице о нем ничего.

Белой веткой в окошко стучится весна, –
И не знает она, что такое война,
И не ведает, как за Кубанью-рекой
В рукопашную шел лейтенант молодой;

Как безжалостный штык перед грудью возник,
Как из сердца безумия вырвался крик.
Из палаты в палату всю ночь до утра
Коридорами длинными ходит сестра.

Там поправит постель, там прикроет окно.
Про себя помечтает: «Сходить бы в кино».
Капель в склянку нальет, и в положенный час
Лейтенанту больному лекарство подаст.

А на стенке часы — все стучат и стучат.
А в окне — кружат звезды, как стайка девчат.
И гудят поезда, и цветут города.
И, как птицы, летят над землею года.

Может быть, у того лейтенанта жена
Где-нибудь на Кубани тоскует одна.
Может быть, до сих пор в чудо верит и ждет
И, вздыхая, под вечер стоит у ворот.

Только он не придет никогда, никогда:
Он в атаку идет, он берет города.
«Не робейте, ребята! Ребята, вперед!» –
Он кричит по ночам восемнадцатый год.

Он не помнит ни мать, ни жену, ни отца, –
Снятся пули ему, да осколки свинца,
Да внезапные вспышки в тревожных ночах,
Да могилы друзей в чужедальних полях...

Беспрерывно – уже восемнадцатый год! –
Человек в наступление роту ведет.
Восемнадцатый год все идет он вперед.
Все идет он вперед, и назад — не придет.

Как видим, оценки читателей и профессионала полностью совпали. Таково же мнение и Николая Рыленкова, высказанное им в предисловии к книге Марьинского «Тревожные облака»:

«Есть в искусстве старое золотое правило, обязующее судить о художнике по самым лучшим его творениям… Имя Валентина Марьинского хорошо известно на Северном Кавказе».

Запоминаются стихи и о фронтовой гитаре:

Она была
Лицом другая,
Невидная,
Недорогая
И не блистала
Модным лаком,
А просто шла
Со мной в атаку.

Да, в атаку бойцу-поэту приходилось ходить не раз и не два. Враг был уже у самых ворот родного Кавказ.

В боях на Северном Кавказе был дважды ранен. После второго ранения попал в красноармейский ансамбль песни и пляски. Еще в школе у него было три увлечения: литература, музыка и математика. В ансамбле литература и музыка подали друг другу руку: писал стихи и музыку к ним. А третье увлечение? Демобилизовавшись, парень из станицы Марьинской сдал экстерном экзамены на физико-математическое отделение учительского института, потом стал, как и его отец, сельским учителем.

Многие стихи В. Марьинского положены на музыку. Песни Валентина Марьинского «А война продолжается» и «Котелок», напечатанные одна в альманахе «Кубань», другая — в ставропольской газете. В песне «Котелок» авторский лиризм вдруг вскипает гневными нотами. Образ фронтового котелка вырастает в песне до символа настоящей дружбы, жизни по большому духовному счету. Мысль у Марьинского, поэта и композитора, всегда сплавлена с большим чувством. Ему свойствен не только правдивый драматизм, но и глубокая несгибаемая вера. Писатель писал о любви, живущем в наших сердцах.

Легенда о Любви

Есть на свете легенда – такая, что встревожила сердце мое.
Я теперь уж, пожалуй, не знаю, от кого я услышал ее...
Там, где скал возвышаются груды,
Там, где реки лазури синей,
Жили-были в стране Изумрудов
Двое очень красивых людей.
У нее К словно золото косы
И как два самоцвета глаза.
В них сверкали весенние росы
И родные плыли небеса.
Он был статный, высокий и смелый.
Многих воинов сильных племен
В состязаниях неоднократно
Побеждал как достойнейший он.
Оба молоды, веселы были и здоровья имели сполна,
И родители их поженили,
Не просясь, как велит старина.
И они не ошиблись
Робея,
В час рассветный призналась она,
Что давно он ей жизни милее,
Что навеки в него влюблена.
Он молчал. Был он смел, но застенчив
И не мог о любви говорить. Догорали последние звезды.
Зажигалась полоска зари.
А жена все от мужа признанья ждала,
Не в силах уснуть
И вздымалась в неровном дыхании
Загорелая смуглая грудь... Шли года.
Он ходил на охоту, в скитания.
Возвращался порою в крови.
Окружал он подругу заботой,
Но, как прежде, молчал о любви.
Подрастали красивые дети,
Словно вешняя в поле трава.
Взгляд у мужа был нежен и светел.
Только где же признанья слова?
Как она их ждала...
А на свете в ту пору разразилась война...
Был Он ранен.
И умерли дети
И в плену оказалась Она
Но пять лун не взошло на поселок,
Вдруг посыпались стрелы,
как дождь.
Шли бойцы ее племени.
Вел их Поседевший без времени вождь.
Был, он страшен, врагов оттесняя
К темной речке, топя их в воде
И узнала жена молодая мужа
В сильном и смелом вожде.
В буре стрел он на шкуре бизона
Нес ее по дремучим лесам.
Он ей волосы гладил влюблено,
Но опять ничего не сказал.
Так и умер. Копали могилу
Меж деревьев больших и густых
Племя ночью вождя хоронило
По обычаям предков своих.
Редели факелы строем печальным.
Новый вождь принял стрелы и лук
Слышен был в тишине погребальной стук сердец.
И внезапно, и вдруг – «Он любил!» – вся листва прошептала
«Он любил!» – птичий слышится крик,
Будто птицы, деревья и скалы
Обрели человечий язык.
Внемлют воины, встав на колени,
С удивленьем на рощу глядят.
Но все громче звучит птичье пенье,
И все громче звучит в небесах.
«Он любил!» – гром летит над землею...
И впервые жена поняла,
что была эти годы глухою,
Что все годы слепою жила.
Он ходил на охоту, в скитанья,
Возвращался порою в крови...
Разве не было это признаньем
самой верной и нежной любви?
В буре стрел он на шкуре бизона
Нес и стрелы руками ловил.
Разве не было то подтвержденьем
В самой чистой и светлой любви?
И свершилось Великое Чудо –
Ночью солнце взошло в небесах!
Осветило страну Изумрудов
В золотых и весенних лучах.
То Любовь мир наполнила лаской
То любовь продолжала цвести,
Чтобы ясной, волнующей сказкой
К нам, потомкам далеким дойти...
Есть на свете легенда - такая,
что заполнила сердце мое...
Я теперь уж, пожалуй, не знаю
От кого я услышал ее.
Может в тихой осенней печали
Тихий дождик ее рассказал,
Может звезды ее прошептали,
Может я ее выдумал сам...

Список литературы

1. Марьинский, В. Д.  Век стали и нежности: Лирика / В. Д. Марьинский: иллюстрации Е. Скрыпникова. – Москва: Московский рабочий, 1972. – 112 с.
2. Марьинский, В. Д. За верстами – другие версты: Стихотворения / В. Д. Марьинский. – Ставрополь: Литературный фонд России, 1999. – 46 с.: ил.
3. Марьинский, В. Д. Лирика / В. Д. Марьинский. – Ставрополь: Книжное издательство, 1974. – 126 с.

На долю его поколения действительно выпало немало испытаний, но оно, это поколение, и сегодня демонстрирует чудеса стойкости, жизнелюбия, оптимизма. В стихах Константин Дмитриевич скажет, что две точки ему всего дороже и роднее на огромной Земле: «Там, где юные трудные годы прошли, и где стал я российским поэтом».

Он родился 20 мая 1929 года в селе Орловка Каргатского района Новосибирской области. Учился, работал, служил в армии, женился всё там же — в далекой могучей Сибири.

В послужном списке были самые разные профессии — от рабочего до художественного руководителя районного Дома культуры. Но однажды в его жизни всё изменилось: в 1966 году с семьей переехал жить и работать в Ипатовский район — на Ставрополье. Здесь успел и партийную карьеру сделать, и творчески раскрыться. В своей судьбе Константин Дмитриевич фактически воплотил почти все основные этапы биографии страны во всех пережитых ею сложностях, проблемах, трагических конфликтах: подростком ощутил тяготы военного времени, освоил, как делали тогда все его ровесники, рабочие специальности, потом окончил культпросветучилище, пединститут, стал дипломированным учителем истории. При этом во все времена оставался принципиальным человеком, никогда не отказывался от своих взглядов. Именно этой верности себе, своей стране, своим клятвам и родным людям многие могли бы поучиться у Константина Ходункова.

Поэтическая же судьба – образ его души – запечатлена, конечно, в стихах, которые, по признанию коллег, стали значительным вкладом в развитие ставропольской литературы и журналистики. Недаром автор был удостоен престижной премии им. Германа Лопатина.

Член Союза писателей России, член Союза журналистов России, автор более двух десятков книг, писать он начал рано, но по-настоящему занялся этой работой уже в весьма солидном пенсионном возрасте: прежде слишком много времени и сил отнимала работа, ведь он привык отдавать себя делу без остатка. В 1995 году был издан, а через два года переиздан его роман «Жестокий век», далее один за другим выходят сборники стихов, очерков и рассказов «Низкие домики», «Очнитесь, люди», «Здравствуй, новое тысячелетие» и другие.

Константин Ходунков был разносторонним автором, не только поэтом, но и историком, философом и гражданином. И каждый раз словно пропускал через себя тревоги и ожидания народные:

Слетел в историю на нервах двадцатый неспокойный век.
И вот сегодня двадцать первый берет в грядущее разбег.
Стучат неистово колеса, и поезд века, как шальной,
раскачивая штольни, рвется в объятья бездны роковой...

Особое место в его поэзии и прозе занимали строки признательности великим учителям в литературе — А. Пушкину, М. Лермонтову, Н. Некрасову, И. Крылову, А. Горькому, М. Шолохову, А. Твардовскому, К. Симонову, Е. Евтушенко…

За вдохновением и новыми темами он часто обращался к природе Ставрополья, которую давно и крепко полюбил всем сердцем. И потому с такой любовью рассказывал о людях ставшего родным.

Книга К. Д. Ходункова «Зарисовки эпохи» — это своего рода свидетельство, результат, отпечаток глубоких личностных переживаний, боль за судьбу своего Отечества человека, прожившего долгую жизнь, знавшего не понаслышке, а пережившего все главные этапы становления, развития и краха первого в мире рабоче-крестьянского государства. Книга, в которой прослеживается болезненный протест против дискредитации социального уклада жизни общества, в котором нет эксплуатации человека человеком, шельмования слабых сильными, межнациональной розни и дикого социального неравенства. Важное место в книге отводится морально-этическим ценностям, литературному духовно-нравственному наследию, на основе которого в значительной мере формируются стержневые созидательные силы государства.

В предисловии к книге, написанном доктором филологических наук, профессором Вячеславом Головко, сказано: «Создание такой книги — нравственно ответственный поступок поэта-гражданина».

О чём и о ком книга? Прежде всего, она — о России, о её судьбе — её прошлом, настоящем и тревожном будущем, о бесконечной любви автора к ней, которую он выразил следующими строками:

О, Россия моя,
О, родная земля,
Я люблю тебя нежно и искренне.
И не знаю других,
Кто б тебя так любил,
Но боюсь, не смогу это высказать.

Эта книга о людях России, образующих её культурное ядро, таких как А. С. Пушкин, Н. А. Некрасов и многих других из этого ряда. Это книга о революционерах, создавших советскую Россию, — о Ленине, Сталине, Дзержинском, о людях, защитивших советскую власть с оружием в руках, — о В. И. Чапаеве и Г. К. Жукове, об И. Р. Апанасенко и Д. М. Карбышеве, о многих других героях. В ней можно прочесть проникновенные строки о деятелях международного коммунистического движения, начиная с Мао Цзэдуна и заканчивая Уго Чавесом. Кажется, Константин Дмитриевич задался целью объять необъятное — высказать свои сокровенные мысли обо всех общественно значимых личностях, как составляющих славу и гордость советской и нынешней России, так и о тех, кто принёс ей множество бед и проблем. Не постеснялся их, говоря словами В. В. Маяковского, «вставить» в свою книжку, ибо и они — все эти Горбачёвы, Ельцины, Грачёвы и прочие Чубайсы — увы, тоже наша история, и политическая, и нравственная. Не забыл автор и о земляках-ставропольцах — поэтах и писателях, например о В. В. Нарыжной, Г. С. Фатееве и других. И не только о них. В книге содержатся очерки о политиках и хозяйственниках Ставрополья — М. А. Суслове, Ф. Д. Кулакове, В. А. Морозе. Легче назвать тех людей, которым не нашлось места в книге, чем перечислять фамилии, включённые в неё.

О ком и чём бы ни писал человек, всегда он пишет прежде всего о себе. Характеристики других людей говорят больше о самом человеке, чем именно о них. Потому в каждой строчке, написанной К. Д. Ходунковым, обнаруживается свечение его собственной личности — идейно преданной, государственно ответственной, страдающей и страстной, невольно берущей на себя вину за других людей. Вот какие строки он посвятил В. И. Ленину:

Стою на площади без шапки
Перед тобою, мой Ильич.
У ног твоих цветок увядший
Да кем-то брошенный кирпич.
Хочу понять: что вдруг случилось?
Больное сердце точит грусть:
Неужто зря в огне кружилась
Тобою вздыбленная Русь?..

«О, Россия моя!» — уже только одно это название книги говорит о гражданской заостренности, свойственной всему творчеству К. Д. Ходункова. В книге стихов «О, Россия моя» автор через судьбы людей, события стремится осмыслить новое время. У Константина Дмитриевича есть свой собственный читатель, которому созвучны его мысли, чувства, поэтическая душа и особая картина мира.

Узнать, как проходило становление творчески одаренной личности в лице поэта, читатели могут из книги «Земля величия и боли». Там же автор делится и своей крайне тяжелой жизнью, как мать одна поднимала четверых детей, двое из которых впоследствии умерли от голода в два года и в четырнадцать лет, а одежда первокласснику Константину была куплена за школьные средства. Своей писательской деятельностью Ходунков обязан именно директору той самой школы, который раскрыл непревзойдённый талант в ученике. А спустя время его стихи украшали армейскую газету.

Константин Ходунков писал: «Я глубоко убежден, что в основе творчества поэта должна быть подлинная любовь к человеку, к жизни, к Родине, ко всему прекрасному. Поэзия — это своего рода кузница, где выковывают нравственные качества народа. Именно через нее идет постоянная и чрезвычайно напряженная работа духовного оздоровления народа».

Список литературы:

1. Ходунков, К. Д. Зарисовки эпохи. Пропущенное через сердце / К. Д. Ходунков. – Ставрополь, 2015.– 310 с.
2. Ходунков, К. Д. Земля величия и боли  / К. Д. Ходунков. – Ставрополь, 2010. – 369 с.: ил.
3. Ходунков, К. Д. О, Россия моя! Зарисовки сущего. На стыке двух тысячелетий / К. Д. Ходунков. – Ставрополь, 2019. – 532 с.
4. Бондаренко, Н. Ф. Эпоха, схваченная сердцем [Электронный ресурс]. – URL: https://kprf26.ru/3073 — (Дата обращения 13.05.2024). – Загл. с экрана.
5. Юбилей К. Д. Ходункова «Я годами и сердцем измерил Россию»: [21 мая 2019 года в Ставропольской краевой научной библиотеке им. М. Ю. Лермонтова состоялся юбилейный вечер, посвященный 90-летию писателя К. Д. Ходункова] – URL: https://skunb.ru/node/9977 — (дата обращения 17.05.2024). – Загл. с экрана.